Радость узнавания
В дальней поездке, особенно в одиночестве, возникает любопытный эффект: всюду мерещатся знакомые. В посторонних лицах проявляется что-то узнаваемое, в чужих фигурах – понятное, в инородных явлениях – свое, домашнее. Биологи объясняют это своеобразным представлением мозга об экономии: зачем обрабатывать новые образы, когда есть вполне годные старые. Психологи предлагают понимать это как механизм снятия тревожности перед новым и неизвестным. И все упорствуют в том, что этого нет в природе. Ведь достаточно подойти поближе, как фигура все же окажется чужой, а явление инородным. Хорошо, что художником позволено говорить о том, чего нет в природе, – и тем самым проявлять это. Или даже «появлять», если бы глагол «появляться» мог быть безвозвратным.
Для художницы Людмилы Калиниченко все совпадения неслучайны. В ее проектах сходятся противоположности: виртуальное и реальное, древнее и актуальное, оригинальное и скопированное, уникальное и растиражированное. Более того, иной раз выясняется, что это одно и то же. Мистика и быт, единица и ноль, copy и paste – только на первый взгляд они противоположные, а на деле жить друг без друга не могут.
Радость узнавания порой ослепляет, поэтому любые домыслы в этом тексте тщательно продуманы, чего нельзя сказать о правдоподобии, полностью случайном. Само употребление слов, которыми можно описать ее работы, дарит удовольствие. Кажется, о чем-то таком ты и сам думал где-то на периферии сознания. Но именно та художественная форма, которую выбирает для своих проектов Люда, аккумулирует всю мозаику важных для нее и для тебя тем.
Поиск двойника
Собственную мифологию уральская художница Людмила Калиниченко ведет от корней: от дедушкиных фотоаппаратов и проявителей, от заговоров и гаданий бабушки-ведуньи, от собственного детского, почти интуитивного интереса к странным предметам и повторяющимся узорам. Отсюда у нее такое любование мистическим и необъяснимым – всем тем, в чем люди склонны видеть особые знаки и сигналы вселенной. Это питает творческую мысль художницы. А инструментарий подсказывает ее современная жизнь в мегаполисе: Людмила работает с фотостоками, занимается фотографией и веб-дизайном.
Она сама — и автор, и собственный персонаж. Как исследователь она делает себя предметом и заодно методом своего исследования. В художественных практиках Калиниченко повторяет жизненные. Чувствуя мистическую связь с несостоявшимся двойником, она ищет и находит повторы, дубли и рифмы в окружающем мире. Продолжая родовую линию ведуний, своими действиями переписывает реальность.
Все работы Люды можно трактовать на нескольких уровнях. Они похожи на ребусы: достаточно получить ключ (например, из экспликации) – и ответы начнут сходиться. Причем не только друг с другом, но и с повседневной практикой современного человека. Кажется, если разгадать все, то в итоге сойдется и главное уравнение: что же такое человек в эту эпоху?
Новые тотемы
Ни технический прогресс, ни виртуальная реальность не отменяют привязанности к кумирам, такой человечной и понятной. Говорят, физик Нильс Бор повесил в дверях дома подкову, поскольку она приносит счастье даже тем, кто в нее не верит. Весь предыдущий опыт человек включает в то, что делает. В новых механизмах человечество неизбежно повторяет черты предыдущих открытий и общественного устройства. В художественном мире Людмилы Калиниченко новые технологии не уводят человека от корней цивилизации, а напротив – помогают их лучше понять. Иногда буквально: например, в инсталляции «Дно» камера для подводной съемки помогает зрителю встретиться с прошлым города, покоящимся на дне реки. Оно дано нам в опыте камеры, а не в личных ощущениях и, как всякий миф, предполагает безусловную веру в него.
Чем менее понятное явление, тем легче и приятнее верить в него. Мало кто по-настоящему понимает, как устроен и работает Интернет, и сознание просто неспособно охватить масштаб сети, разросшейся на наших глазах. Остается просто верить в ее всемогущество, задавая один за другим вопросы в поисковой строке и радуясь узнаванию нового. Совсем буквальным это стало в проекте «Кумирня» для выставки «Всё не то, чем кажется» (2018, в рамках «Бажов-Феста» в Екатеринбурге). Во дворе Уральского филиала ГЦСИ Люда возвела деревянный идол, к каким обращались наши предки много веков назад, – общего уральского первопредка. Первой приходит на ум ассоциация с Шигирском идолом, самой ценной археологической находкой на Урале. Только в Людином исполнении он неуловимо напоминает иконку уровня сигнала связи. Кумирня и правда «раздает» Интернет: любой обладатель смартфона может подключиться к локальной сети Kumirnya и получить от первопредка ответы на важные вопросы. В этом жесте слились древнейшие верования, случайное обретение истины через гадание по книге и почти языческая вера в истинность всего, что написано в Интернете.
Когда-то Интернет находился в одном ряду с искусственным интеллектом и чаяниями о светлом будущем. Теперь же он утратил волнующую новизну, оказавшись в жизни человека где-то между зубной щеткой и комплексным обедом. В устной речи мы упоминаем хэштэги и цитируем мемы, в бумажной книге пытаемся включить поиск по странице, а неудачное действие на кухне отменить с помощью сочетания Ctrl+z. Эту обыденность Людмила Калиниченко фиксирует в проекте «500 метров онлайн». Со свойственной ей прямолинейностью она связывает онлайн и оффлайн через мусор – самый красноречивый след жизнедеятельности человека: каждый день на протяжении года она фотографировала остатки еды, поглощенной во время серфинга и работы в сети.
На поверхности лежит ассоциация мусора с качеством времяпрепровождения в Интернете. Если подобная социальная критика характерна для постинтернета, то Людмила делает шаг к «постпостинтернету» (как она сама его называет). Зритель даже не чувствует, как вслед за художницей преодолевает границу между онлайном и оффлайном. Настолько легко, что пора бы усомниться, существует ли это разделение вообще. Она иронизирует, что путь этот лежит через желудок. Мусор – явление сугубо физическое, его фотографии — цифровое, отпечатки фотографий – вновь физическое, помещение 500-метровой ленты с фото в онлайн – снова цифровое, а в природу – физическое.
И где же в этом блуждании человек? Уместно процитировать саму Людмилу:
100000 11010000 10011100 11010001 10001011 100000 11010000 10111101 11010000 10110101 100000 11010001 10000001 11010001 10000011 11010001 10001001 11010000 10110101 11010001 10000001 11010001 10000010 11010000 10110010 11010001 10000011 11010000 10110101 11010000 10111100 100000 11010000 10110010 100000 11010000 10110100 11010000 10110010 11010001 10000011 11010001 10000101 100000 11010000 10111111 11010001 10000000 11010000 10111110 11010001 10000001 11010001 10000010 11010001 10000000 11010000 10110000 11010000 10111101 11010001 10000001 11010001 10000010 11010000 10110010 11010000 10110000 101100 100000 11010000 10111100 11010001 10001011 100000 11010000 10111101 11010000 10110000 11010001 10000101 11010000 10111110 11010000 10110100 11010000 10111000 11010000 10111100 11010001 10000001 11010001 10001111 100000 11010000 10111100 11010000 10110101 11010000 10110110 11010000 10110100 11010001 10000011 100000 11010000 10111101 11010000 10111000 11010000 10111100 11010000 10111000 101110 *
Топ-5 желаний
Как-то само собой выходит, что двоичный код оказывается в основе всего. Проект «Двоичный код» явно демонстрирует Адама и Еву, только эти имена слишком сильные культурные символы, чтобы говорить о них впрямую. Ноли и единицы стремительно размножаются – самовоспроизводятся и самокопируются. Кажется, они одинаковые, но в процессе копирования происходят небольшие изменения. И чем больше перестановок и комбинаций при копировании, тем разительнее отличия. В итоге каждая копия отличается, она – индивидуальна.
Калиниченко подходит к этой теме с разных сторон. Иногда ей нужно построить целую «Комнату желаний», чтобы наглядно показать, что все семьи счастливы одинаково. Эта инсталляция была создана для основного проекта Уральской индустриальной биеннале в 2017 году (куратор — Жоан Рибас) как место силы, в котором ритуал и художественный прием смешались до однородности. Совсем как в шаманских практиках, когда камлание было и действом, и важным обрядом. Отправной точкой для проекта стали карты желаний, которые используются для визуализации желаемого будущего. Для узора художница взяла фотографии из топ-5, то есть те, которые люди по всему миру чаще всего помещают в свои карты желаний, следуя несложным правилам. Каждое изображение – эмблема ценностей, важных для всех людей вместе и для каждого человека в отдельности. Издалека это универсальное, обезличенное представление об идеальном доме, семье или досуге, а вблизи – сокровенные чаяния отдельных людей со своей историей.
В массовой культуре, в том числе и в интернете, идеальный визуальный ряд на тему вечных ценностей дает реклама майонеза: лучезарная, пышущая здоровьем, классическая семья, в стерильном доме, за общим столом. Вообще-то, это штамп и пошлость, но мы настолько насмотренные теперь, что выработали устойчивость к подобному визуальному ряду. Более того, мы приняли его как пример желаемого будущего для самих себя.
Художница работает в другой системе координат, вне пафоса или снисходительного снобизма к тиражированию. В этой работе она многократно копирует расхожие образы из онлайн-библиотек изображений, вылизанные, без изъянов, и удерживается от суждений. Странно, но за счет копирования она подчеркивает уникальность восприятия этих образов для каждого. Это на выставке зрители улыбаются с иронией, а дома будут сами карты желаний рисовать. Чтобы у посетителя комнаты не осталось сомнений в серьезности ее намерений, она помещает магический кристалл в центр композиции. Загадывайте желания, не стесняйтесь.
Оригинал оригинала
Представим, что два важных открытия произошли параллельно в разных местах. Например, Попов изобрел телефон, и Белл тоже. Или два сказочных сюжета возникли параллельно у разных народов. Или одна и та же бизнес-идея пришла в голову двум не знакомым друг с другом людям. Как выяснить, что из этого оригинал, а что — копия? Кто получит лавры, а кто навсегда останется вторым?
Может быть, мы все оказались в буфере обмена, пока изобретали механизм «копирования» и «вставки». Люда проверяет это на себе: практически во всех своих фотопроектах она – собственный персонаж. В «Бытовом сюрреализме» она использует фотографию для преображения реальности, в серии «Зебра» – исследует, как мало нужно человеку (ну, хорошо, зебре), чтобы почувствовать свою принадлежность этому миру, а в «Антиутопии» – рассматривает, как художник может воздействовать на мир.
Эстетика ее фотографии выросла из фотостоков; нарочито глянцевая, с ровными поверхностями и яркими, синтетическими цветами. Ироничное заигрывание с китчем, конечно, не новый прием, но у Люды это и не самоцель. Собственно, поздно иронизировать: это все равно уже наша реальность, и интереснее смотреть, куда это может привести.
В итоге, в самокопировании сходятся уникальность отдельного человека и его же тиражируемость. А еще в самокопировании проявляется крайняя зацикленность человека, да и мира в целом, на самом себе.
Людмила Калиниченко осознанно занимается искусством с 2013 года, и за прошедшие пять лет выработала собственную манеру художественного выражения, а заодно и веру в то, что своими действиями художник может переписывать происходящее. У нее много объемных тем в разработке, и есть продуманные приемы, чтобы говорить о них. Узнавая мир, человек повторяет все стадии развития цивилизации, от первобытных верований до постмодернистских игр. Хорошо, когда от этой радости узнавания остается что-то помимо привычной игры слов.
* Из проекта «Двоичный код» Людмилы Калиниченко и Ксении Лариной